Военные судьбы. Нина Федоровна Иванова и Дмитрий Васильевич Куничкин

Эта история не оставляет меня равнодушным, потому что напрямую касается моей семьи. А точнее, прабабушки и прадедушки по отцовской линии со стороны деда.

В начале 30-х годов 20 века молодая учительница Нина Федоровна Иванова встретила красавца красноармейца Дмитрия Васильевича Куничкина. Так случилось, что молодые люди полюбили друг друга, поженились и один за другим родились у них сыновья Олег и Юлий. 

Став женой военного, Нина прекрасно понимала, что её судьба следовать за мужем, куда бы его не направили. Так и случилось. После присоединения Бессарабии к СССР Дмитрия Васильевича направили на службу в г.Измаил, для установления советской власти на присоединенной территории. Вместе с ним отправились жена и малолетние сыновья.

Незадолго до начала войны в Бессарабии было землетрясение. Ощущались очень сильные подземные толчки, сопровождавшиеся гулом. И люди несколько дней и ночей жили на улице, боясь войти в дома. Когда ночью 22 июня опять послышался гул, Нина спросила у мужа :"Неужели снова землетрясение?". Дмитрий ответил :"Нет. Это война".

Город от Румынии отделяла река Дунай и активных боевых действий не было. Это дало возможность  семьи комсостава эвакуировать эшелоном в Москву.

Дорога была очень долгой, потому что было очень много встречных военных эшелонов с солдатами и боевой техникой. И вот на одном из переездов, во время очередной долгой остановки к Нине Федоровне подошел комендант эшелона, и сказал, что пока ходят пассажирские поезда, у неё есть возможность самостоятельно добраться до места, куда бы она хотела отправиться. Нина Федоровна выразила желание добраться до Кубани, где жила её мать, но комендант, сказал, что там может быть очень неспокойно. Нина сказала, что в Белоруссии у неё живут родственники мужа неподалеку от Минска. Комендант сказал :"Езжай туда. Там очень мощный укрепрайон. Немцы туда не попадут." Нина с детьми купили билеты до Минска и села в пассажирский поезд. А эшелон, в котором они раньше ехали на следующей станции разбомбили.  

Дмитрий Васильевич, получил известие о гибели жены и сыновей... А Нина с сыновьями благополучно добралась до деревни Смородинка и долгие годы даже не предполагала, какой беды они избежали. 

В деревне жили свекровь Ирина, братья мужа Иван и Алексей и другие многочисленные родственники.

Нина, образованная учительница, жена командира, очень понравилась родственникам. А когда они впервые сварила настоящий кубанский борщ, брат мужа Алексей сказал; "Це еда, так еда! А то матка наскрыляя бураков, хрупати Ляксей!"

Маленький сын Юлий, ещё в Бессарабии, очень полюбил пить какао. Он постоянно просил: "Свари какао, ведь молочко есть!", а в деревне не было какао. Тогда Нина научилась делать какао из жареных желудей, что тоже было новинкой в деревне. Скорее всего, этот рецепт из желудей ей подсказали евреи.

Нина поняла, что скоро немцы будут в деревне, когда увидела табор цыган, уходивших вглубь страны. В дом зашла цыганка, попросила еды и в благодарность погадала Нине на зеркале. Хоть комсомолка и не верила в гадание, но запомнила, что цыганка сказала :"На этой войне не погибнет никто из твоих родственников". Правду сказала. Все выжили.

Когда немцы пришли в деревню. Их встречал дед Кароль с хлебом-солью, как освободителей от коммунистов. Но сразу немцы "освободили" его от ульев, которые стояли у него за хатой. Ох и ругал он Гитлера потом!

Алексей (брат мужа) ушел в партизанский отряд. А Иван остался в деревне.

Нина Федоровна знала, что первым делом немцы расправляются с евреями, поэтому на свидетельствах о рождении детей сделали пометки, что они крещены в православной вере.

В деревне был еврейский квартал, где жили сапожники, которые шили отличные сапоги. Немцы сказали евреям, чтобы те собирали вещи и организованно, переселялись в Минск на фабрику по пошиву обуви. И те начали собираться в дорогу, потому что были очень послушными и всегда верили, что если выполнять все законы и правила, ничего с ними не случится. Нина Федоровна предупредила, что немцы евреев уничтожают, но ей не поверили...

Кто-то донёс на  семью командира Красной Армии. Нину Федоровну и свекровь арестовали и отвезли в Минск в гестапо. Малолетних детей Олега и Юлия спрятали и приютили родственники в деревне.

В гестапо женщин допрашивали, но они отказывались от того, что являются родственниками, потому что фамилии у всех были разные. 

Из гестапо просто так никого не отпускают, и хотя не была доказана родственная связь с советским офицером, Нину Федоровну вместе со свекровью отправили в концлагерь в Минск, откуда переправили в Польшу в лагерь Майданек., потом в Равенсбрюк, потом Лейпциг.

Когда Советские войска вошли в Германию, фашисты погнали пленных на запад. Пожилых и слабых погрузили в вагоны. Свекровь попала в поезд, а Нину с молодыми женщинами погнали пешком. Долго шли, а потом услышали выстрелы и поняли, что фронт недалеко. Воспользовались тем, что они были в поле и их некуда было согнать и уничтожит, приняли решение, никуда дальше не идти. Они сели прямо посреди дороги, вдалеке от населенных пунктов и отказались двигаться дальше. Немцы покричали-покричали, но их было слишком мало (где то 1 на 100 заключенных) и побоялись применять силу, потому что понимали, эти женщины ни перед чем не остановятся. Тогда фашисты сели на мотоциклы и отправились за подмогой. А пленные женщины быстро встали и бросились бежать подальше от этого места. Километра через 3-4 нашли сарай, который использовался в летнее время и сейчас был пустой. В нём и укрылись беглянки. Еды не было совсем, но не это тревожило, а то, что находились они на немецкой территории и хотя знали, что советские войска ведут наступление, не слышали отзвуков боя.

Как-то днём женщины услышали звук приближающихся мотоциклов. Они спрятались, а потом увидели, что это не немцы, а русские разведчики. Женщины бросились к солдатам и рассказали, что бежали из концлагеря и теперь не знают, что делать и куда идти. Солдаты сообщили, что в этом направлении не будут производиться никакие боевые операции, но показали, где будут наступать американцы, а где наши. Женщины поднялись и пошли к нашим.

 В городе Шпремберг, куда добрались женщины, Нине Федоровне и её подруге из концлагеря  советский комендант предложил работать начальником хлебопекарни и несколько месяцев она работала, пока не установилась оккупационная советская власть. На пекарне работали мужчины итальянцы, тоже освобожденные из концлагеря. Во время работы они постоянно пели очень красивые песни. Голоса у них были громкие и удивительно мелодичные! Они  рассказали, что они Бодольевцы, не поддерживали режим Муссолини, за это их и отправили в концлагерь.

Когда был сформирован советский гарнизон, Нина Федоровна получила на руки документы, тут же решила отправиться домой, где оставались её сыновья, о судьбе которых она ничего не знала все эти годы. Комендант, предоставил для перевозки вещей грузовик студебеккер, а Нина Федоровна с подругой вышли с двумя узелками. Комендант ругал их. говорил, что в России всё сожжено и уничтожено, всё надо брать здесь. Но девушки отказались, сказали, что им ничего не надо. Так с небольшими узелками, без багажа они сели в поезд, который шел на восток, в СССР.

Счастью матери не было предела. когда она увидела живых подросших сыновей. Всё это время за мальчишками присматривала Хима и её родственники.

Нина с сыновьями отправилась на Кубань в станицу Георгие-Афипскую, где жила её мать и долгие годы, до 1955 года не знала о судьбе мужа.

А Дмитрий Васильевич, получив известие о гибели жены и детей во время эвакуации, считал семью погибшей. А в 1943 году получил известие о том, что его мать фашисты забрали в гестапо (о жене, что она оказалась жива и тоже была арестована не было сказано ни слова).

Свой боевой путь Дмитрий Васильевич закончил в Берлине и был оставлен на службе в Германии. Об этих годах никто никогда не рассказывал, известно только, что до 1955 года от него не было никаких вестей.

В 1955 году он узнал, что его Нина Федоровна и дети живы. Дмитрий Васильевич всю свою жизнь помогал семье и детям, поддерживал с ними связь, оказывал разную помощь.

Вот такая жизнь, в которую вмешалась война.