понедельник, 7 августа 2017 г.

Scintilla. Книга 2. Портрет художника

Глава 6 (12) 
Заключительная книги 2
Не один выход
Я поняла где выход. Единственно возможный, и в то же время безвыходный. Отрешённо спускаюсь по лестнице, отчаянно скрипящую всеми ступенями. Она будто бы почувствовала, на что я решилась и пытается разбудить всех, чтобы меня остановили. Бросаю взгляд на часы, три часа – самое время для глубокого сна и принятия важных решений. Так что, каждому своё: им – сон, мне – дело. Выхожу, оставив дверь открытой, и иду по предрассветной дороге. На полпути встречаю компанию подвыпившей молодежи, кто-то из них присвистнул и что-то сказал, но я не обращаю на это внимание, мне всё равно, я отключаю чувства, оставив только сухой разум.

Тишину нарушил гул автомотора. Не оглядываясь, машу рукой и слышу визг тормозов. Автобус остановился. Интересно, водителям приятно вставать рано утром ради таких идиоток, как я? Похоже я слишком о себе возомнила. В салоне уже сидело пять бойких старушек, тут же довольно громко принявшихся обсуждать мою внешность. Им не понравилась моя излишняя бледность. "Наркоманка, наверное," - вынесли они свой вердикт и, как-то сразу успокоившись, дружно задремали.
Нет, чувства у меня, всё же остались. Отчаяние, досада, злость… И глупая тоска. За окном проносились дома, деревья, рекламные плакаты, столбы, дорожные знаки. Внутри салона тоже сплошь реклама: Кредиты, ипотека, услуги массажиста, путешествия, рестораны, сауны… Не думаю, что пассажирам общественного транспорта, нужно что-либо из этого. Моя остановка, я поднимаюсь, автобус резко тормозит, и проснувшиеся старушки снова бойко принимаются обсуждать мою внешность, но, посмотрев в окна, испуганно озираются и умолкают.
Я даже не посмотрела вслед уходящему автобусу. Говорят, после смерти человек проходит ворота трижды. Сначала кладбищенские, потом судные, а потом в рай или в ад.

Я стою перед первыми вратами. Сюда можно входить и живым. Но не все умершие могут попасть туда. Прямо у входа, впритык к ограде, покосившийся столбик на одинокой могиле самоубийцы. Густая трава почти скрыла её, а на полустершейся фотографии всё ещё видны ясные глаза девушки. Что заставило её отказаться от жизни? Как она это сделала? Напилась таблеток, утонула в ванной, повесилась на люстре? А может, спрыгнула с моста?
А там, за кладбищенской оградой множество могил.
Все это люди. Какова была их жизнь? Счастливы ли они были? Совсем недавно умер мой сосед, пьяница и балагур, но человек хороший, мог починить любую вещь, и плату брал небольшую. В по вечерам, "раздавив бутылочку" долго оглашал окрестности радостными песнями. Вот его могила. А неподалеку ещё знакомое лицо. Я знала эту девушку в юности, ей тогда было лет шестнадцать, она жила в соседнем дворе. Надо же, она умерла в прошлом году. А вон там… Забавно.
Я остановилась и прошла между могилами. Государство обо мне всё-таки заботится. К почерневшему кресту привинчена новая табличка. Надо же, а я оказывается забыла свою фамилию. А вот в дате они ошиблись, я тогда ещё не спрыгнула, но не в этом суть. Почему меня похоронили в пределах кладбища? До последнего не верили, что я по доброй воле кинулась в воду? Хотя, если вспомнить, меня Каин сбросил, но изначально я сама хотела. Ну что ж, привет, я! Не знаю, как ты там оказалась, но надеюсь, тебе спится спокойно.


Много фотографий, и за каждым человеком прожитая жизнь и своя история. Может, вон у той девушки, жил домовой, а у того мужчины привидение. И никто не узнает об этом, ведь мёртвые не расскажут.
А вот и он, легендарный художник Пьер Д’арк, русский иммигрант вернувшийся из Франции, лежит именно здесь. На плите, рядом с латинским именем, чуть ниже, выгравировано его русское имя Петр Иванович Чернышкин.
Ты думал, что сможешь скрыться от меня? Нет, Петр Иванович, я узнала, что ты похоронен в родном городе на местном кладбище, и сразу приехала. Я хочу взглянуть в твои глаза. Просто посмотреть, потому что плевать на гранитную плиту не имеет смысла. По факту, ты мой спаситель, а по сути – ужасный человек. Сколько жизней ты унёс? И как ты смог создать это жуткое существо и зачем оно тебе? Мне кажется, что дело не только в краске. Что-то скрывается за этими пустыми каменными глазами.
- Здравствуйте, - рядом на скамейку присела девушка в чёрном. – Вы тоже пришли проститься с Пьером?
- Угу, - едва выдавила я, а девушка не останавливалась.
- Светлая душа, прости господи! Всегда равнялась на него. О таких можно сказать, что они бессмертны! Его творения будут жить вечно.
- Вы даже не представляете, насколько правы, - съязвила я.
- Вы тоже слышали эти легенды? – я не знала, о чем она говорит, но утвердительно кивнула головой. – Говорят, в каждую картину вложена душа. Его последней картиной был автопортрет.
Что-то внутри меня щелкнуло. Я вспомнила, как он собирал краски для портрета скрипача. Но автопортрет… У него были краски, или…
- Он умер в своей студии? – спросила я, а девушка тяжко охнула и сказала.
- Да, это такая трагедия! У него был приступ, сердце не выдержало… Его хоронили в закрытом гробу. Говорят, страдания очень его исказили.
Или он был обесцвечен… Что, если я не права, и этот монстр подчиняется не ему? Почему пять лет назад Д’арк решил уйти на покой и перестал рисовать? Что заставило его вновь взяться за кисти? Она могла проголодаться и…
- А какую картину он любил больше всего?
- "Она заперта в небытие", - ответила девушка, но я сама догадалась. – Одна из лучших его работ в стиле минимализма. Кому-то она покажется пустой, но если приглядеться, то в окошках видны отражения, выполненные очень реалистично!
- А если приглядеться, кажется, что на картине нарисована девушка…
- Не знала, что Вы такой большой поклонник Пьера.
- Я тоже, - усмехнулась я, устремив взгляд на гранитную плиту.
Только сейчас я заметила, что пришла на кладбище в оранжевом платье на каблуках. А в чём я могла ещё прийти, хотя, где-то в глубине души я рассчитывала на магическое появление новой одежды. В этом мире я уже была готова ко всему. Так значит, краску для автопортрета он брал из себя. Или не он… Что, если Пьер никогда не обладал талантом художника? Что, если всё это время им кто-то руководил? Был не просто поставщик красок, но и некто, забирающий цвет и душу. Девушка не так проста…
- Говорят, он в каждую картину вкладывал кусочек своей души, - продолжала девушка. – Видимо, даже у такого великодушного человека есть лимит.
Я поднялась со скамейки и пошла в направлении выхода. Девушка вроде попрощалась со мной, но я не расслышала её слов. Я узнала то, что мне нужно было, остальное не важно.
Автобус пришлось ждать. На остановке мужчина в чёрной куртке, безостановочно курил и его лицо заволакивало дымом. Я тихо кашляла. Никогда не пробовала курить, но безумно захотелось успокоить нервы, а если сигарета поможет, может, стоит…
Обратный рейс, тот же автобус, даже пассажиры те же. Бабушки, увидев меня, зашептались. Приятно было, что теперь они перетирают мне кости с некоторой опаской. Теперь они пришли к выводу, что я "некрофилка и сатанистка".

В доме все уже проснулись. Они сновали из одной комнаты в другую, переговариваясь и подшучивая друг над другом.
- А ты разве не спишь? – спросила Аня, увидев меня на пороге дома.
- Не спится, - коротко ответила я, и быстро отправилась на кухню.
- Нашла способ? – Лиза кажется поняла меня без лишних слов.
- Да. – ответила я, наливая чашку чая.
- И какой? – похоже она не даст мне спокойно позавтракать.
- Демон не может долго находиться в неодушевлённом предмете, - вспоминала я строки из книги по демонологии, которую прочитала прошлой ночью. – Поэтому ему нужно нормальное физическое тело… У демона из картины нормального тела нет… Я отдам ей своё.
- Что?! – вскрикнул Лёша.
Я оглянулась. Все стояли в дверях и смотрели на меня с неподдельным ужасом.
- Даша, ты не можешь… - прохрипел Лёша.
- Меня не зовут Даша!!! – перебила я его таким громким голосом, что в ушах зазвенело, и продолжила более спокойно. – Я так решила. Это единственный выход.
- А как же ты вернёшься? – Толик, как всегда, оказался самым прагматичным, нашёл самое больное место.
- Доктор обещал перенести, если я её освобожу. Я вернусь в организацию, а меня там вылечат.
- Кто-кто обещал? – переспросила Аня.
- Человек в белой шляпе. Семченко…

В наступившей тишине я поднялась к себе в комнату. Как быстро я ко всему привыкаю, по-хозяйски говорю "к себе", а ведь это Лёшина комната, который всё это время спит в гостиной, хотя после той ночи вполне мог бы претендовать на совместное проживание. Но он всё понял. Моя проклятая самонадеянность… Всё! Стоп! Пора продумать все нюансы обряда. Впервые мне предстоит открывать портал, в столь необычном месте, и для довольно сомнительной цели. Я не уверена в результате, но другого выхода нет. Приходится рисковать. Собой рисковать. Это несколько легче, хотя кому я лгу. Это намного сложнее. Итак, нужны мел, свечи, человеческая кровь и зеркало. Ручное зеркальце, свечи и мел можно приобрести в хозяйственном магазине, а вот где взять столько крови, чтобы полностью залить зеркало? Стоит ли выкачивать из себя столько крови ради одного духа? И останется ли у меня после этого достаточно сил, чтобы продолжить борьбу… Вероятность успеха невелика, но это самый простой и самый "действенный" способ из всех. Надо рисковать. Если не получится, буду искать другой способ, что-то вроде варки зелья из крылышек летучей мыши или препарирования жабы. Но это не самое сложное! Сложнее будет провести обряд в оживлённом зале картинной галереи. Не уверена, что мне дадут спокойно нарисовать что-то мелом на полу и облить зеркало кровью. Смотрители галереи – люди серьёзные. Надо будет как-то усыпить их бдительность. Слишком много дырок в плане, которые я закрываю простым "вдруг повезёт". А вдруг повезёт, чёрт возьми?

Тихо, чтобы отвязаться от дальнейших расспросов, я пошла в магазин. Ближайший супермаркет за углом, и я легко растворилась в толпе покупателей. Вот и хозяйственные свечи - воск и фитиль, гениальное изобретение вот уже много веков освещающее жилища людей! Но в последние годы они явно не пользуются спросом. Я взяла целую упаковку, так, на всякий случай. Белого мела не было, только цветные наборы. В детстве я бы всё отдала за разноцветные мелки, но сейчас мне нужен просто белый. Осторожно посмотрев по сторонам, я распаковываю коробку. Отлично. Белый мелок есть. Беру несколько наборов. Тоже так, на всякий случай. Зеркальце я выбрала самое маленькое, жалко своей крови. Ещё купила нож. Конечно, я могла вполне взять нож на кухне, но мне не хотелось использовать хоть что-то из дома. Тем более, я не собиралась возвращаться.
У кассы возникла небольшая проблема. Нет, деньги у меня были, Лёша дал мне небольшую сумму на необходимые расходы, а я человек экономный. Просто, когда я оплатила на кассе весь свой "демонический" комплект, старушка, стоящая в очереди позади меня, прижав к груди батон, словно автомат калашникова грозно зашипела:
- Ах ты профурсетка! – и больно пнула меня ногой. – Так вот кто все стены фашистскими крестами изрисовал!
Она продолжала кричать и лупить меня батоном по голове, но я молчала и стояла, как изваяние.
- Гнида подзаборная! Чтоб тебе пусто было, дрянь ты мелкая!
Куски батона разлетелись по торговому залу, кассир в испуге трясущимися руками пыталась запечатать кассу, а охранники с тяжелыми взглядами подбирались к месту возникшего скандала.
- Бабушка, - я повернулась к ней и улыбнулась. – Я бы не била человека, от которого зависит твоя жизнь.
- Ты ещё угрожать вздумала! Да я тебя!
Она кричала, бегала вокруг меня и била, не прекращая сумкой, из которой сыпались так и неоплаченные ею товары.
Любопытных было много, но никто не вмешивался в эту потасовку. Кто-то крутил пальцем у виска, мол бабка с ума сошла, другие злобно смотрели на меня-злодейку. Мир и правда сошёл с ума…

И всё же мне пришлось вернуться домой. Я забыла книгу, а без неё мне в галерее не справиться. Войдя в дом, я тихо поднялась наверх, схватила демонологию и, стараясь оказаться незамеченной, быстро пошла к выходу. В дверном проёме меня поджидал Толик.
- Ты помнишь тетрадь, которую я тебе давал? – спросил он.
- Да.
- Поняла, о чём это?
- О том, что в одном из миров произошёл конец света, и это не было концом, - я попыталась изобразить наивную дурочку, и это взбесило его.
- Ты ничего не поняла! – он сорвался на крик. – Тогда ответь на вопрос, почему я не лечусь?
- Не знаю, - ответила я озадаченно и получила странный ответ.
- Это бессмысленно… сейчас. А теперь иди. Прощай.
Я вышла и долго ощущала его взгляд в спину. Почему он дал мне уйти? Честно говоря, с обрадовалась, когда увидела его, у меня появилась надежда что Толик нашел другой способ, или попытается помочь в конце концов. Но он снова на что-то намекал, вместо того, чтобы сказать прямо. Ну и пусть, мне всё равно. Я ещё никогда не была так близка к возвращению.

Втиснувшись в переполненный троллейбус, я нашла вполне удобное место на задней площадке и с интересом рассматривала появляющиеся из ниоткуда и уносящиеся вдаль городские улицы. Бесконечной лентой мелькали рекламы и вывески, но я не обращала на них внимания, лишняя информация. Множество дверей, призывно распахивающиеся перед каждым входившим, заманивали разноцветными мигающими лампочками и яркими табличками "Открыто", но мне они были абсолютно бесполезны, я знала, что дверь, которую я ищу, закрыта на тысячу замков, и без ключника мне их не открыть.
Троллейбус свернул на узкую улицу с серыми домами, пыльными тротуарами, по которым медленно брели серые люди. Они ни на что не обращали внимания, топтали серые газоны и переходили серую дорогу в неположенном месте. Здесь всё было таким тусклым и неинтересным, что любой, оказавшийся в этом месте начинает непроизвольно тускнеть.
А паре метрах от остановки, в небольшом проулке, висят афиши с мерзким лицом великого художника, таким же серым и безжизненным, как и фотография на каменной плите. Я двинулась в проулок, хотя двинулась я, скорее, головой, если думаю об удачном исходе.

Изначально я предполагала пробраться на выставку под покровом ночи, но увидев памятку о круглосуточной охране, отмела это план. Мне ни за что не пробраться незамеченной мимо этих церберов с остекленевшими взглядами киллеров, стоящих по обе стороны рамки металлодетектора. Это было совершенно нетипично для охраны обычной выставки картин. Эти накачанные парни, напоминавшие копов из второсортного американского сериала, буквально пробуравили меня взглядом и словно нехотя пропустили меня внутрь. Осталось такое впечатление, что меня просветили рентгеном.
В галерее я немного растерялась. Я не знала, где находятся картины Пьера. Спросить – значит привлечь внимание. Вдруг этот человек окажется поклонником Д’арка и захочет сопровождать меня, а это мне вовсе не нужно.
Вот этот зал. Я почувствовала себя безумно странно. С одной стороны, картины просто великолепны, с другой – я знаю их истинную цену. Сколько жизней было погублено ради этой вереницы портретных нетленок. Картины висели почти вплотную и были единым целым, словно рисунок обоев на стенах. И люди на портретах не выглядели спокойно одухотворенными, как на кладбище, а были какими-то напряженно-ожидающими чего-то, кажется, будто это поистине живые люди. Такое чувство, что прикоснёшься к портрету и почувствуешь тепло человеческого тела, мягкость тонкой кожи, сможешь пошевелить тонкие пряди волос, но картины руками трогать запрещено. Значит ли это, что нельзя трогать ногами, не знаю, но проверять не буду, ведь я здесь не за этим.
Ежась от пристальных молящих взглядов сотен глаз, я искала ту самую картину. Одну единственную, большего мне не надо. А что, если какой-то богатенький любитель абстракционизма и минимализма уже купил её? Тогда придётся её искать, возможно даже красть… Нет, это не может быть так, я знаю. Мир устроен слишком просто, чтобы создавать подобные трудности.
В зал заглядывали одинокие посетители, и увидев, что здесь только портреты, выходили в поисках чего-то другого. Похоже для поклонников Д’арка ещё слишком рано, возможно они прибудут попозже, ближе к вечеру, когда и принято собираться артистической богеме…

Седоволосая, скромно одетая женщина замерла у одной картины. Она уже была здесь, когда я вошла, и, похоже, уходить не собирается. Я подошла поближе и, стараясь быть вежливой, спросила:
- С Вами всё в порядке?
- Да, доча, да… - будто очнувшись ото сна, ответила она, и я заметила слёзы у неё на глазах.
Это меня очень удивило, а женщина, явно обрадовавшись, что можно поговорить, вывалила на меня массу информации.
- А Вы знаете, кто на этой картине? Это Катя - моя доченька. Она мечтала стать моделью, чтобы по подиумам вышагивать и для фотографов позировать. Да что там, она же первая красавица района была, за ней все парни хвостом бегали, в ноги падали! Да ты сама видишь!
Она протянула руку к картине, словно желая прикоснуться к дочери, и замолчала, а по её щекам вновь потекли слёзы. Пьер, нет Петька – придурок высокомерный! Старушка пошатнулась, и я быстро подхватила её под руку. Она посмотрела на меня, и я вздрогнула. Я много видела разных глаз: и светящиеся кошачьи глаза, и фасеточные, словно у стрекозы, и пустые бездонные провалы, но это было нечто другое. Это были мертвые глаза живого человека. Тусклая серая голубизна радужки обрамлялась жёлтым белком, изъеденным красными червячками-капиллярами. Во взгляде была только боль утраты.
- Мне очень жаль, - сказала я тихим голосом.
- Поздно жалеть, - сказала женщина, поправив упавшую на глаза седую прядь. – Её уже не вернуть. Это, последнее, что от неё осталось… Ушла к этому художнику проклятому и не вернулась. Я часто сюда прихожу. Катя здесь живая. Она улыбается мне, говорит, что всё в порядке. Но я-то знаю…
Старушка улыбнулась, освободилась от моих рук и ушла не попрощавшись. Я посмотрела на портрет. Девушка плакала… Точнее, плакала её душа. Что же ты натворил, художник…
Среди портретов я не нашла нужной мне картины и отправилась в другой зал. Абстракционизм художника был ещё более неясен, но в то же время здесь было как-то спокойнее. Вот нарисован куб в пустом пространстве, но стоит присмотреться, и увидишь, что грани его округлые, и вот перед тобой уже не куб, а шар. Дерево, растущее вверх, не касаясь земли, аллегория поколения без корней, которое держится на воздухе и упадёт в любой момент, как только поймёт, что жить так нельзя. Другая картина, бал, собаки в платьях и костюмах танцуют друг с другом, а посреди всего балагана сидит кролик в цилиндре с моноклем. Честно, не понимаю смысла, но выглядит как-то до боли знакомо. А вот бесконечный коридор в виде змеи, которая кусает свой хвост. Забавно, но безумно правдиво. Идём не зная куда, и делаем больно сами себе.

Вот она, легендарная любимая картина создателя - "Она заперта в небытие". Но кто такая эта "она"? Я сама видела её всего раз, да и то несколько секунд, а может и целую вечность. Чем больше я о ней узнаю, тем больше ненавижу. И я должна её спасти… Зачем я это делаю? Ради призрачной мечты вернуться обратно? Ради прошлой жизни? Я даже не уверена, помнят ли ещё в организации обо мне! Если помнят, то почему не ищут? А если забыли, то будут ли рады моему возвращению? Нужна ли я ещё им? Стоит ли рисковать, пытаться выбраться столь опасным путем? Ну вот, снова раскисло! Долой сомнения, Искра! Ты должна это сделать, хотя бы для того, чтобы найти ответы на все свои вопросы.
И главный вопрос: как провести обряд. Мне удалось пронести в зал металлический нож, через металлодетектор. Наверное, просто повезло, но что-то глубоко внутри твердило, что без посторонней помощи тут не обошлось. Это придало мне силы. Я достала свечи, мелок, нож, зеркальце… Надо же быть такой дурой! Я не подумала, чем буду зажинать свечи. Кто бы мог подумать, что моя судьба может зависеть от коробки спичек…Мир снова рухнул! Всё перевернулся с ног на голову. И тут, прямо под картиной я увидела оброненную кем-то зажигалку. Или?... Раздумывать было некогда. Мысленно поблагодарив того, кто вольно или невольно помог мне, я начала готовиться к обряду. Действовать надо было быстро, чтобы никто случайно вошедший не смог мне помещать.
Убедившись, что вокруг нет ни одного человека и ни одной камеры, я начала чертить пентаграмму. Вышло, кстати, очень ровно и красиво, будто всю жизнь только этим и занималась. Ох, пришиб бы меня Каин за подобные художества, но я это делаю, чтобы вернуться к нему и получить заслуженный подзатыльник. Свечи расставляю по краям звезды и зажигаю. Книгу я для удобства положила на пол. Дело за малым, зеркало с кровью. Я занесла нож над рукой, но тут в дверях показались люди. Что делать? Бежать? Бросать всё? Прятать улики? Паника, мозг не работает. Но тут я раздался спасительный звук визжащих тормозов и соответствующий грохот. Похоже, какой-то горе-водитель не справился с управлением и врезался куда-то. Любопытная толпа ринулась к выходу. Это мой шанс. Резким движением я рассекла ладонь и, не обращая внимания на боль, подставила зеркальце и полностью залила его кровью. Направив его на картину, я торопливо принялась читать заклинание из книги. Я увидела, как дверь в картине отворилась, и появилось то самое существо. Оно с прытью гепарда приближалось ко мне, но в перспективе картины это было совершенно незаметно, пока полотно не деформировалось, будто порвалось, и из него не высунулась огромных размеров рука, пытающаяся уцепиться за меня. Я отстранилась и услышала злобный рык. Быстро перевернув страницу, я начала читать следующее заклинание, размахивая окровавленным ножом. Рука вернулась в картину, и вместо неё показалась девушка. Истекая краской, превратившей её лицо в нечто отталкивающее, с жутком оскалом, она приблизилась ко мне, протянула когтистые руки и, раздирая мне рот, словно пасть льва, громко захохотала.

Я почувствовала, как наполняюсь краской. Я, кажется, чувствовала даже цвет. Было страшно, хотелось оттолкнуть это лезущее внутрь чудовище, я плакала, но терпела. Этот вкус, знакомый с детства, когда, обманутый яркой сочной красотой, по незнанию съедаешь кусочек краски, наполнил моё горло, лёгкие, сердце и душу. Вроде, всё закончилось, и я упала на пол, жадно хватая ртом воздух, но чувствовала только краску, которая текла изо рта, носа, глаз… Вроде получилось, хуже уже не будет. И тут я услышала её внутри меня.
- Молодец, - она явно решила поиздеваться надо мной. – А я-то думала, что ты просто очередная никчёмная дура, а нет! Ты самая глупая и никчёмная дура без капли разума! Ну как тебе в голову пришло, что ты сможешь меня контролировать в своём теле? Ты с первого раза не поняла, что я высшее существо?! Никчёмная. Дура.
- Но вышло же… - посмеялась я и отхаркивая краску из лёгких.
- Ага-ага, - скучающим голосом возразила она. – Только ты не учла одну важную вещь, я сильнее тебя. Давай ка посмотрим, можешь ли ты быть хоть в чём-то быть мне полезной.
Я встала против своей воли. Всё тело ныло, я чувствовала себя как большой пустой бурдюк, наполненный краской. Снова помимо воли я расставила руки в стороны и увидела, как краска медленно стала сползать с пейзажей, собиралась какими-то сгустками, пока не приняла форму рук. Огромные руки, торчащие из картин, полностью копировали движения моих ладоней.
- Вот так то, - улыбалась девушка моими губами. – Как я соскучилась по этому миру! Все эти краски, просторы! Красиво, правда?
- Правда… - будто эхом повторила я последнее слово, едва ворочая языком.
Когда-то давно, один человек мне сказал: "Искра, ты во всём хороша, но твоя речь слишком скупа. Изменись. Добавь ярких красок в свой язык, будь более красноречивой!" И вот теперь я полна ярких красок, но говорить вообще охота отпала.
- Молодец, тело. А теперь давай будем развлекаться по-настоящему. Я голодна…
Мои ноги понесли меня куда-то вперёд, а гигантские руки, раскинувшись до невероятных размеров, скребли по стенам, срывая картины и пачкая стены краской. Голодная она неслась к выходу, поближе к людям. Остатками незатопленного краской разума я поняла, какую глупость я совершила! Это был самый плохой и самый неудачный исход событий! Как я могла поверить в эту идиотскую затею! О чём я только думала?


- Стоять! – раздался крик за спиной.
Оглянувшись, опять не по своей воле, я увидела тех самых охранников, улыбнулась и повернулась к ним.
Один из охранников, направил на меня пистолет.
- И что же вы сделаете? – злобно и немного надрывно спросила я. – Давайте, стреляйте! Заберите ещё одну невинную душу! Вы же любите.
Но это были не мои слова, девушка глубоко вжилась в моё тело и не давала ни малейшего шанса на управление. Оставив бесполезные попытки, я покорилась и осталась сторонним наблюдателем. Руки снова удлинились и полетели вперёд, пытаясь нанести удары по охранникам, но те, как настоящие ниндзя, уворачивались, не вступая в контакт с нападающим. Потом начались странности. Один из охранников протянул руку, и прямо из его ладони хлынула мощная струя воды, растворившая нападавшие руки. Лишившись основного оружия, девушка заметно занервничала, попыталась что-то изменить, но второй охранник достал…

Белые стены. Я в раю? Нет. Ощущения совсем не райские. В животе бурлит краска, пытаясь гейзером вырваться наружу. Подкатывающая к горлу краска затрудняет дыхание. Судорожно делаю несколько глубоких глотательных движений. На несколько мгновений стало легче, а потом снова мощный приступ красочной тошноты. Прекрасный эпитет! Не могу пошевелиться, потому что тело прочно зафиксировано ремнями, но соображать стала лучше.
- Посмотри, что ты натворила! – жаловалась моя захватчица. – Теперь мы тут надолго застряли!
- А где мы… - произнесла я вслух, и выплюнула несколько капель краски, оказавшиеся во рту.
- Эй ты, поосторожнее там! Не транжирь добро! – предостерегла она и продолжила злобно. - Где, где… в психушке, где же ещё! Тут таким, как мы, самое место. У-у-у, я очень голодна!!! Я хочу есть!!!
- Держи себя в руках… - осадила её я и вспомнила, что сама давно не ела. – Как мы сюда попали?..
- Очень просто! – словно обвиняя меня в этом съязвила она.
Постепенно бурление утихло, я почувствовала, как краска в организме съёжилась и успокоилась. Я получила возможность адекватно оценить окружающую обстановку. В комнате нет окон, в одной из стен впаяна огромная стальная дверь, посередине комнаты кровать, на кровати лежу я, связанная по рукам и ногам. В нашей организации такие боксы предназначены для временного содержания смертельно опасных существ. После изучения и классификации им находят дом, где они могли бы жить. Не думаю, что я опасна для окружающих, но внутри меня есть нечто, что может управлять краской, и, боюсь даже представить, на что оно ещё способно.
Ожидание было томительным. От вынужденного безделия я принялась рассматривать лампу на потолке. Она была яркая, словно солнце, но не слепила глаза.
- Чего интересного в этой лампе? – внезапно крикнула девушка, закрывая мне глаза.
- Она яркая… прямоугольная… белая…
- И что с того? На тебя похожа?
Я засмеялась, но тут же закашлялась, захлебнувшись краской. Девушка отпустила мои веки и спряталась поглубже.
- Это не смешно, – зашипела она, и попыталась меня уколоть. – У тебя нет никакого чувства юмора!
- Зато у тебя оно… красочное… - я улыбнулась, ощущая, как она успокаивается.
- Вау, да ты поехавшая, - заключила девушка и надолго замолчала.

Тишина стала просто невыносимой. Будто снова попала в незавершенную реальность, или в вакуум. Только вокруг нет черной пустоты. Белым-бело и тихо до боли. Тихое вязкое побулькивание краски в ушах немного развеселило. Похоже ей, той самой, что сидит внутри меня, тишина тоже не по нраву. Вон как всполошилась, лишь бы не сойти с ума.
- И нужно было меня вытаскивать? – стараясь казаться спокойной сказала девушка. – В картине хоть просторно было. А ты ещё хуже, чем предмет, бревно не допиленное!
- А как ты хотела… - она меня уже достала. – Это же не я набросилась на охранников…
- Так откуда я знала, что они особенные? Я таких сверхлюдей уже лет сто не встречала. И вообще, какого чёрта?! С какого перепуга они держат нас в психушке, а не в секретной лаборатории или…
Её возмущения прервал тихий писк электронного замка и громкий скрежет отпирающейся двери. Невысокий мужчина в белом лабораторном халате и в очках, скрывающих мешки под глазами, бодро вошел в комнату и глубоким певучим голосом обратился ко мне:
- Добрый день. Как себя чувствуете?
Я бы с радостью соврала, что чувствую себя хорошо, но в горло снова пробралась краска и, чтобы не подавиться, я попыталась её выплюнуть. Но голова была зафиксирована так, что все мои попытки были неудачными, краска расплескивалась по губам и попадала в дыхательное горло. Ещё немного и я умру от удушья, но в палату быстро вошла медсестра, сделала укол, и краска быстро растворилась и вернулась в желудок. Я услышала болезненные стоны. Мои или демона? Не знаю.
- И всё-таки надеюсь услышать вразумительный ответ на мой вопрос, - настойчиво продолжил мужчина в халате. - Как себя чувствуете?
- Отвратительно… - отплёвывая остатки краски, застрявшие между зубов, прохрипела я.
- Где вам удалось подцепить такой редкий вирус? И зачем вы напали на охранников? Вас будут долго держать в карантинном боксе.
- Это не вирус… - пыталась объяснить я. – Это демон из картины…
- Как любопытно, как любопытно – задумчиво пробормотал доктор, делая какие-то записи изгрызенным карандашом в старом блокноте.
- Это демон из картины… Он захватил моё тело… внутри меня краска, - попыталась я прояснить ситуацию, но он положил руку мне на губы, как бы давая знак «молчи» и громко сказал:
- У Вас обширные галлюцинации. Не волнуйтесь, я назначу успокоительные, после них Вам станет легче.
Он направился к двери, но я собрала все силы и будто в приступе бешенства заорала:
- Стойте! Не уходите! Я из Вселенской защиты! Мне надо в организацию! Свяжитесь со Спасением…
Но голова закружилась, и я потеряла сознание.

- Ну, ты, блин, даёшь! – в моих глазах появился размытый силуэт. – Теперь тебя напичкают транквилизаторами по полной программе! Ты забудешь обо всём и будешь тут торчать до конца своих дней. И мне плевать на тебя! Но ты обо мне подумала? Каково мне будет? Я же не смогу как ты впасть в состояние овоща. Эти чертовы вливания портят краску!
Было ли это сном, или реальностью я определить не могла. Нечто среднее. Я бы назвала это состояние "предкоматозным", когда ни до чего нет дела, а просто тупо хочется спать. Глаза закрылись, и силуэт растворился в темноте. Я почувствовала невообразимую лёгкость и спокойствие.
- Эй, слышь! – резкая боль в боку заставила меня выйти из этого блаженного состояния. – Только попробуй уснуть! Ты же понимаешь, что больше не проснёшься.
То ли слова, то ли боль привели меня в некое подобие сознания. Расслабляться нельзя. Чувствую я себя не лучшим образом, если не сказать отвратительно, да и сон этот больше похож на предсмертный обморок. А моё теперешнее "красочное состояние" похоже вызывает интоксикацию. Так можно и… но что тогда мне делать?

- Ну что ж, Искра, - услышала я голос, прорывающийся сквозь нарастающее бульканье краски. – Свою часть контракта ты выполнила.
Насколько было возможно, я скосила глаза в сторону, откуда доносился звук, и увидела мужчину в белой шляпе. Доктор сидел на стуле рядом с койкой и рассматривал свои пальцы.
- Пора мне завершить свою, - ремни, которыми я была связана, лопнули, я вскочила и тут же отрыгнула огромную радужную кляксу.
Мне стало легче на душе. Ком в горле исчез, но монстр всё ещё сидел внутри меня. Он стёк куда-то вниз и притаился, но это меня определенно не радовало.
- А это что ещё за мужик? – зло и испуганно спросила девушка.
- Вытащи её… - взмолилась я, но Доктор отрицательно покачал головой.
- Нет.
Он широко улыбался и не отрываясь смотрел мне в глаза. Я хотела прояснить ситуацию, но демон всполошился и завладел моими голосовыми связками:
- Что значит нет?! Я не знаю, кто ты, что ты можешь и чего ты хочешь, но если ты не вытащишь меня немедленно, я тебе глотку вырву!!!
- Прости, - Доктор смеялся мне в лицо. – Но ты мне ничего не можешь сделать. Но так и быть, я помогу.
- Ну так помогай!!! – надрывалась девушка, а горло болело у меня.
***
- Посмотри, какая она милая! – говорила неизвестное мне существо.
- Привет, доченька! – рядом стояло другое существо. – Я твой папа, а это твоя мама.
Это были странные слова, но от них веяло теплом и чем-то мне до сих пор неизвестным. По какой-то причине эти существа, называемые людьми, носили меня на руках. Будто я сама не знаю, как двигаться! Надо просто встать на две палки и пойти, всего-то! Хотя, на практике это не так-то просто. Когда мне в первый раз это удалось, люди были в восторге, будто никогда не видели, как человек ходит.
- Скажи "ма-ма", - говорила мне мама, что было немного странно.
Зачем мне говорить слово, которое она уже говорит? Это же глупо! Ещё и называют меня странным словом: "Дочь". Не знаю, что это значит, но я явно именно эта дочь, когда она мама, а он папа. Слишком сложно, но я запомнила.
Прошло время, я стала ходить в садик. Это такое место с огромным забором, где дети собираются вместе и играют, пока мама с папой работают. Тётя воспитательница у нас добрая, даёт играть с игрушками и покушать.
Я люблю рисовать. У меня даже есть свои мелки. Я рисую ими на площадке, в том месте, где нам разрешает тётя воспитательница. Ещё, когда все спят, я люблю тихо-тихо рисовать на стене. Тётя воспитательница не замечает этого, поэтому я могу много рисовать.
Сегодня был выпускной в садике. Мы все пели песню, а потом нас угощали конфетами! Я нарисовала красивый цветок и подарила его тёте Вере, нашей воспитательнице. Мама с папой были такие радостные, ведь совсем скоро я пойду в школу! Мне и весело, и грустно. Я буду скучать по друзьям.
Очередной бесполезный день. Ещё никогда в жизни я не была настолько уставшая от того, что ничего не делала. Вроде, одноклассники веселятся, играют, пока в школе были собрания и учителя или не успевали на урок, или отпускали раньше, а мне не весело. У меня сломался карандаш – единственное, что сохраняло мой рассудок на протяжении всего учебного года. Но ничего страшного, ведь у меня есть запасной, как я подумала. Но нет. Абсолютно все карандаши в доме были сломаны! Я не могла ничего делать, поэтому просто легла на кровать и уснула. Проснулась я от того, что папа пришёл с работы. Мама приготовила обед, и я пошла на кухню, хоть и настроения не было и аппетит пропал… И тут меня ждал сюрприз. Папа принёс целую пачку карандашей всех форм, размеров, жёсткостей и цветов, стянутых трещащей от напряжения резинкой. Так много карандашей! Я бросилась папе на шею и очень долго кричала "спасибо!" А он только улыбнулся и строго наказал, чтобы я сначала пообедала, прежде чем начать рисовать. Так быстро я ещё никогда не расправлялась с едой…
Выпускной - самое долгожданное событие в школе! Нам вручили аттестаты и началась настоящая школьная дискотека! Все отжигали, дурачились, кривлялись, но мне всё это было не по душе. В углу отрешенно торчал мой одноклассник. Кто-то говорил, что я ему нравилась. Он заметил. Что я на него смотрю и подошел ближе. Потом робко спросил, не хочу ли я потанцевать и очень обрадовался, когда я сказала, что не люблю эти нелепые подергивания в темноте. Его глаза заблестели, он прикоснулся к моей руке и сказал: "Я тоже, пошли отсюда?"
Мы прошлись по гулким школьным коридорам, время от времени натыкаясь на целующиеся парочки, и вышли во двор. Громкая музыка вырывалась из распахнутых окон актового зала, но ми не замечали ничего вокруг. Неожиданно он спросил: "Ты любишь звёзды?" Мы всю ночь смотрели на небо, и нам не нужны были ни музыка, ни слова. Бесконечный космос манил и навевал мысли… Я даже не заметила, что всё это время мы держались за руки. Мы были будто единым целым, чем-то большим, чем просто друзья. Я это слишком поздно поняла.
Моя первая самостоятельная выставка. Я долгие годы работала, развивала навык, перепробовала сотни стилей и приёмов и наконец, поняла, моя специализация – портреты. Любой человек, который заказывал у меня портрет, всегда был доволен. Я нашла потрясающие краски, точно копирующие любой оттенок тела, любую его особенность, вплоть до родинки на затылке, хоть я рисую лицо. И теперь в моём распоряжении целая галерея! И, как говорят знатоки и критики, я превзошла самого Пьера Д’арка. Хотя я не могу понять, как нас могут сравнивать. Он, если быть честным, рисует что-то ужасное и странное.
В первый же день выставки я получила несколько заказов на портреты и продала несколько готовых работ. Это успех. Я не могу в это поверить!
Мой сын вырос. Он - архитектор. Это у него от меня. Жизнь удалась. Только я знаю, что её мне осталось от силы пара недель. Вовремя не обнаруженная болезнь протекала незаметно. И теперь ничего нельзя сделать. Ну что ж… Пора вновь взяться за кисть.
Уже в больнице, я дописывала автопортрет, всё в мельчайших деталях. Надеюсь, что меня запомнят именно такой…
Забавно. Никогда не слышала, чтобы этот прибор так бикал. Бип. Бип…
***
Деревянный мольберт накрыт простынёй, скрывающей холст. На полу разлита краска, яркими брызгами вносящая разнообразие в эту невзрачную комнатку. Я не помню, откуда всё это взялось, но боль в животе прошла, дышать стало намного удобнее, только лёгкий привкус во рту мешал спокойно жить. Я медленно подошла и нерешительно приподняла простыню. Это поразительно! Я отбросила в сторону простыню и восхищенно уставилась на портрет девушки небывалой красоты. Ярко-рыжие волосы, сочные алые губы, невероятно длинные ресницы и проницательные бездонные голубые глаза.
- Конец, - с улыбкой сказал Доктор.
- Это она? – спросила я, не отводя взгляда от картины
- Да. Так она должна была выглядеть, - ответил Док, подойдя поближе. – Только тот художник был криворукий, в отличие от меня.
- Теперь она в этой картине?
- Ты меня совсем не слушала, - с досадой сказал Доктор. – Я же ей такой шанс дал! Она не в картине, она мертва.
- Но как?! Как ты её убил?
- Самым жестоким образом, заставил её заново прожить жизнь.
Доктор медленно подошёл к двери и распахнул настежь.
- Но ты же хотел освободить её, - я попыталась пробудить в нём хоть каплю сочувствия. – Зачем её убивать?
- Она очень страдала, пока была в тебе. Я прекратил её мучения раз и навсегда.
После недолгой паузы он выглянул за дверь и крикнул:
- Святой, за ней уже пришли?
- Да, Семченко, - ответил голос мужчины, который входил в комнату ранее. – А я не поверил, что она из "Защиты"…
- Я свою часть выполнил, - обернувшись ко мне, улыбнулся Доктор. – Теперь иди и никогда не возвращайся, пожалуйста.
- Можно ещё вопрос? – спросила я, что немного озадачило Доктора. – Сорвал ли ты поводок?
- А зачем мне поводок, если я – хозяин? – ответил он вопросом на вопрос и ушёл не попрощавшись.
В нетерпении я выбежала из палаты. Кто за мной пришёл? Меня наконец нашёл Каин? Или это Ва Нил под маскировкой? А может даже Ева или Силя, они ведь тоже могут прийти.
Я бежала к выходу, путаясь в лабиринте коридоров и пару раз попадая в тупики. Рядом ходили врачи и санитары, но им не было до меня никакого дела. Раз я не в палате – значит не представляю для них никакого интереса. Таков закон. Или все уже знали, что я из организации, а члены организации не общаются между собой без особой необходимости. Но мне всё равно, я свободна! Наконец-то свободна!!!

У выхода меня ждал совершенно незнакомый мужчина очень высокого роста в драном черном пальто в пол. Я попыталась вспомнить, возможно мы раньше встречались, но могу поклясться, что никогда не видела этого черноволосого с густой сединой человека с тёмно-карими глазами и очень бледной кожей. Но он очень обрадовался моему появлению и решительно двинулся мне навстречу. Кто это? Что ему от меня надо? Только не говорите мне, что это кто-то от Лёши. Я не хочу оставаться здесь ещё дольше!
Ухватив мою ладонь двумя руками, он радостно затряс её и улыбнулся, словно очень близкому человеку.
- Ну, здравствуй, Искра, - его голос показался мне очень знакомым. – Вот мы и встретились вживую, так сказать.
Я не верила своим глазам. Неужели это тот самый человек из незавершенной реальности. Точно! Это тот самый голос, который рассказывал мне о коде, объяснял строение незаконченной вселенной, голос, который не верил в меня и предлагал мне сдаться. Но теперь от былого пессимизма не осталось и следа. Передо мной стоял бодрый и весёлый ещё не старый человек.
- Как? – только и смогла выдавить из себя я.
- Ты не закрыла портал из картины, - заумно ответил он. – Вот я и вышел. Кстати, спасибо… Я так давно не видел солнца.
Он снова затряс мою руку и, не в силах сдерживать радостную улыбку, сказал:
- Меня зовут Хром, я представляю организацию "Вселенская Защита". Очень приятно познакомиться с новым рекрутом.
- Мне тоже, - ответила я, пожимая его длинную тёплую руку.
- К сожалению, наши браслеты растворились в коде, - сказал он, разглядывая мои запястья. – Да и одежда была перекодирована. Кстати, прошу прощения, но тебе абсолютно не идёт это платье.
- Хоть кто-то заметил! – выдохнула я и захохотала во весь голос.

Это была истерика. Обычная неконтролируемая гипертрофированная женская истерика. Хром тактично вежливо улыбался и терпеливо ждал, когда же я смогу взять себя в руки.
Этот эмоциональный выплеск немного привёл меня в чувство, к тому же глубокие истерические вдохи окончательно избавили меня от привкуса краски, будто её и не было. Когда я успокоилась, Хром удивленно покачал головой, как бы говоря: "Не ожидал, не ожидал!", а потом взял меня под руку и куда-то повёл.
Мы шли по улицам залитым солнцем, птицы щебетали, встречные люди улыбались приветливо, но мне хотелось как можно быстрее уйти отсюда. Единственным приятным моментом было то, что моё нелепое оранжевое платье и до жути неудобные туфли на умопомрачительной шпильке, каким-то образом трансформировались в обычную удобную и комфортную одежду, правда, не лишенную некоторой элегантности. Похоже, мы действительно нашлись и нас ведут к цели. Но почему они не обнаруживают себя? И кто такие они?
- Куда мы идём? – спросила я, увидев знакомые улицы.
- Без браслетов нам не пройти портал, - задумчиво сказал Хром. – Но есть одна лазейка. Когда-то, ещё на заре эпохи телепортации, я проводил испытания одного изобретения именно в этом мире. Большая удача, что сейчас мы оказались уже после этого испытания и именно в этом месте. Согласен, очень странное совпадение, но факт. Надеюсь, нам удастся найти место, где установлен мой портал… А дальше у каждого своя дорога. Разойдёмся, как в море корабли.
- А что ты будешь делать, когда мы вернёмся?
- Не знаю, - задумался он и грустно посмотрел на чистое голубое небо. – Может, попробую найти свою семью. Надеюсь, у них всё в порядке. А ты?
- Я тоже…

Мы свернули в проулок и у меня защемило сердце. Это то самое место, где я попыталась скрыться от Каина после нашей первой встречи на мосту. Та самая подворотня, тупик и та самая дверь, войдя в которую я навсегда простилась с привычным миром. Но что связывает Хрома с этим местом? Неужели это и есть тот самый портал, который он создал?
- Мы пришли, - он улыбнулся, но я заметила, как он волнуется. – Хочешь сама открыть дверь?
Я нетерпеливо схватилась за дверную ручку, но что-то ёкнуло в сердце. Я вспомнила ребят, наши приключения, живые портреты и мёртвые лица, странные существа… Может, не правильно уходить просто так, не попрощавшись. Перед глазами возник образ Лешки, как смотрел он на меня в ту ночь... Да ну всё к чёрту!


Я решительно рванула дверь на себя и увидела, как из неё с закрытыми глазами вываливаюсь я – "та я": на руке браслет, одета нормально, а лицо какое-то глупо-счастливое. Один миг, и "та я" растворилась в воздухе, не оставив даже пылинки. Ужас сковал моё тело, а Хром как-то неуверенно пробормотал:
- Ну… Это многое объясняет…
Мне стало понятно, почему тогда я исчезла. Не придав внимания тому, что время вторично, я попыталась выйти во вход, и тем самым нарушила пространственное равновесие. Это объясняло, почему меня не искали, просто до этого момента я ещё не исчезла. Возникла пространственно-временная петля, в которую "та я" попала, поэтому события, происходившие со мной, были очень странно связаны. В голове всё смешалось, и вопросы накатывали волнами, сменяя друг друга и не находя ответа.
Я знала, что попаду в свой родной мир, но не была уверена, что это будет именно тот мир, из которого я пришла. Столкновение в дверях с самой собой привело к тому, что «предыдущий вариант меня» был просто аннулирован за ненадобностью. Ох, ни фига себе! Похоже, меня выбросили на помойку? Так вот для чего этот портал? Хотя нет, это не помойка, это нечто другое. Ведь вернуться я смогла только, выбравшись из этого небытия. А знаете, я рада, что встретилась с другом детства и познакомилась с командой суперлюдей, обладающих невероятными способностями. Было здорово! Чего уж говорить о том, что на каждом шагу мне встречались разные монстры, демоны, ясновидящие… Но я думала, что это обычные совпадения. Но теперь, когда я знаю, что причиной всего этого оказалась я сама, открывшая одну и ту же дверь в одном и том же мире с двух сторон, я уже не верю в случайность.

Камень, влетевший в дверь со стороны улицы громко грохнулся о противоположную стену и упал прямо к моим ногам. Я вздрогнула и оглянулась. В дверь входил Хром с виноватым лицом.
- Прости… Я проверял, - оправдался он.
Я поняла, что он, чтобы избежать моей ошибки, прежде чем войти в дверь бросил камень. Если бы пошло что не так, то исчез бы камень. Подстраховался, а я чуть инфаркт не заработала!
- Пошли… - скомандовала я и решительно отправилась на кухню.
Мама дорогая! Я рухнула на свой стул и увидела свою чашку с недопитым чаем. Ещё горячая! Я закрыла глаза и глубоко вдохнула эти родные запахи!
- Добро пожаловать в мой дом! – раздался голос Хром, и я удивлённо посмотрела на его довольное лицо.
- Это мой дом… - возразила я, зачем-то хватаясь за свою чашку, будто боялась, что сейчас у меня её отберут, и упрямо добавила. – Я здесь живу с друзьями…
- А я с семьёй… - растерянно продолжил Хром и улыбнулся. – Так ты меня сменила после… Да, давно меня тут не было.
- Так ты… - я поднесла ко рту руку, чтобы заглушить вырвавшийся из горла визг.
- Ты чего тут шумишь? – недовольно прошипел вошедший Каин. Он зевнул и добавил. – Уже все спят давно.
- Каин!!! – заорала я и бросилась ему навстречу.
Я обнимала его и рыдала от счастья, а он ничего не понимал, только гладил меня по спине и ждал, пока я успокоюсь. А ведь он не знает, что произошло… как же я по нему скучала.
- Ты чего это, детка? – он погладил меня по голове и как маленькую, поцеловал в макушку. – И кто это с тобой?
Я всхлипнула, улыбнулась и, всё ещё прилипнув к его такой родной груди, приготовилась представить ему Хрома, но… тот медленно подошёл к Каину, посмотрел в его незрячие глаза, дрогнувшим голосом произнёс
- Я вернулся. Здравствуй, сын.
***
- История занимательная, - заказчик отсчитывал деньги. – Мне нравится.
- Это моя работа, сэр, - вежливо улыбнулся я и наклонил голову, чтобы он не видел мои заблестевшие от удовольствия глаза. Мне нравится смотреть, как человек отсчитывает купюры, чтобы расстаться с ними. Есть в этом нечто…
- Смотри, шляпу не урони, - пробубнил он, отсчитывая последнюю сотню. - Вот, как договаривались. А зачем тебе деньги? Ты же сам их наколдовать можешь сколько хочешь!
- Да так, ради интереса… - я поправил шляпу и вышел, плотно притворив за собой дверь.
Ещё никогда жизни я не чувствовал большего удовлетворения, чем сейчас. Благодаря этому денежному мешку я без каких-либо последствий смог провернуть хорошенькую аферу. Приятно всё-таки помогать человеку, хоть и в последний раз. Интересно, возгорится ли пламя из искры? Грядёт буря.
Рисунки автора

Книга 1. "Scintilla - там, где начинается жизнь"

Комментариев нет:

Отправить комментарий

Хотите вставить в комментарий картинку?
Используйте теги:
[im]ссылка на изображение[/im] - для вставки изображения в исходном размере
[im#]ссылка на изображение[/im] - изображение размещается по ширине страницы